Тяжёлое время всеобщей разрухи, 
Как туча, нависло в стране;
И образ ужасный кровавой старухи 
Повсюду мерещится мне. 
Костлявая тень, с сатанинской улыбкой, 
По градам и весям ползёт 
И, нагло глумясь над народной ошибкой, 
К свободе проклятой зовёт:
«Вставай, поднимайся, рабочая сила!
Кинжалы и косы востри:
Я долго боролась, но я победила,
И пали в России Цари!
Проснись, раскачайся, народ сиволапый,
Я чёрный вам дам передел:
Удвойте, утройте мужичьи нахрапы,
Делите господский надел.
Не бойтесь возмездья, не бойтесь расплаты,
Спешите за мной, удальцы!
Мозолистой дланью громи́те палаты,
Сжигайте дома и дворцы»…
Пылает кровавое зарево неба,
Пылают усадьбы подряд,
Пылают адоньи свезённого хлеба —
И красные галки летят.
Ликует и пляшет с народом старуха 
Под грозный, погромный набат;
Мила ей всеобщая наша разруха, 
Наш общий, смертельный разлад. 
Гремят и несутся хулы и проклятья, 
Чернь празднует вольную новь, 
И в пьяном неистовстве режутся братья, 
И льётся крестьянская кровь!

Эх, голубчик мой, мы старые, не новые,
Не безбожные, шальные, непутёвые,
Мы из Ки́тежа, из города из стольного,
Споко́н ве́ка и поныне богомольного.
Мы те древние, отжившие, ненужные,
Босоногие, бездомные, недужные,
Что по горсточкам сбирали Русь державную,
Русь великую, святую, православную,
Что по совести служили службу Царскую,
Что управу честно правили боярскую,
Что с врагами нашей родины сражались,
Что к святым своим ходили, поклонялись,
Что раздетых и разутых обували,
Голодающих радушно окормляли,
Что Отечеству безхитростно служили,
Никого не грабили, не били…
Мы, голубчик мой, давнишние, старинные,
Святорусские, исконные, былинные,
Те, что к честному и доброму стремились,
В Бога верили и пламенно молились
Перед древними отцовскими иконами,
Со слезами, покаяньем и поклонами…
Все́ мы русские, пути-то наши разные:
Ваши грешные, худые, безобразные,
Наши ж Божии, великие, чудесные,
Нас ведущие в обители небесные.
Вы рабы прожорливого брюха,
Мы ж сыны Божественного Духа,
Согревающие мир своей любовью,
А не братской жертвенною кровью,
Что вы льёте с завистью бесо́вской
На потеху нечисти жидо́вской,
Извергам, разбойникам в угоду,
Обратившим в каторгу свободу…
От того-то в времечко нахальное
Все́ ушли мы в озеро зеркальное,
С златоглавым Китежем родимым,
Божьим промыслом и милостью хранимым.
И в годины буйные, крамольные,
Шлем оттуда звоны колокольные,
Призывая в веси монастырские,
На поля родные, богатырские,
К лучезарному Престолу Государеву,
Ныне сказочно-пленительному мареву.